10. Взятие креста

Несколько раз Господь Иисус говорил о взятии креста и следовании за Ним. После крещения вы посвящаете себя именно такой жизни, а потому вам, по крайней мере, стоит попытаться взять крест. Не приходится сомневаться, что в первом столетии Его слова вызывали в верующих больший ужас, чем сейчас, ибо они видели муки людей, несших крест, чтобы потом быть на нем распятым. Господь же предлагал им сделать это самим. Мысль о взятии креста предполагает сознательное и добровольное согласие жизни на кресте. Поэтому взятие креста не просто пассивное отношение к ударам судьбы.

“Возьми крест свой, и следуй за Мною” - заповедь взять крест вместе с Христом, ибо в греческом языке здесь стоит определенный артикль, этот крест. Одно и то же греческое слово используется для “взятия” креста и “взятия” Христом грехов на Себя. Один из словарей (Strong’s) говорит, что это слово подразумевает “искупление”, а это значит, что наше взятие креста связано со взятием Христом наших грехов, что спасительная сила креста зависит от нашего ежедневного “взятия” его. Если же наши грехи взяты Им, тогда и нам необходимо взять крест свой.

Само собой разумеется, что мы не можем буквально взять крест, а потому взятие креста должно толковаться как отношение к жизни, как обязательное исполнение заповеди отрешиться от всего, что у нас есть (Лк 14,27,33). Христос также предлагает нам “взять” Его иго, дабы научиться от Него (Мф 11.29). Получается, что взятие креста, взятие Его ига является научением от Него, познанием Его. Ощущаем ли мы боль от нашего познания Христа? А ведь она должна быть, ибо крест является образом боли, а взятие его есть взятие ига, познания Христа.

Задумайтесь о том, когда Христос говорил о взятии креста.

1. В Лк 9,23-26 Он говорит к народу, последовавшему за Ним из-за чуда умножения хлебов и рыбы, о том, что за Ним не стоит следовать из-за хлеба и рыбы, но взяв крест свой.

    

2. Богаты молодой человек был готов повиноваться во всем, за исключением лишиться своего имения. А потому Христос и предложил ему совершить очень трудное для него, взять крест - в его случае - отрешиться от своего богатства.

    

3. В Мф 10,38 заповедь взять крест свой дается Христом в связи с теми трудностями, которые возникают в семейной жизни, при решении человека следовать за Ним, ибо многие хотели последовать за Ним, не порывая со своими семьями. Христос же предложил им взять крест свой.

Во всех этих случаях люди хотели следовать за Христом, но... только до тех пор, пока это было им удобно. Им совсем не по нутру была мысль что-то сознательно делать против своего прирожденного естества и против окружавшего их мира. Взятие же креста требует как раз именного этого, ибо только так можно соединиться с Христом, приобщиться Ему. Очень легко служить Богу не меняя ничего в выбранной жизни. Легко повиноваться Божественным уставам и постановлениям, если они не расходятся с твоими взглядами на жизнь. Живя так, очень легко обманывать себя, думая, что мы ведем активную духовную жизнь, тогда как на самом деле мы никогда не шли против ветра, никогда не брали своего креста. Израиль в глазах Божиих был высохшим виноградником, ибо приносил духовные плоды только для себя (Ос 10,1; см. также “От молока к твердой пище”, 2.13).

Хороший тому пример Соломон. Ему нравилось созидать, строить (Еккл 2,4-6; 2Пар 8,4-6), а потому строительство храма Божия стало ему в радость. Когда же дело дошло до исполнения самых простых и ясных заповедей, не умножать себе лошадей и жен, Соломон просто пренебрег ими. Так и Израильтяне были огорчены потерей своего храма, ибо они говорили: “Дом освящения нашего и славы нашей... сожжен огнем, и все драгоценности наши разграблены” (Ис 64,11). Но это был не их дом, а дом Божий. Они оплакивали свою потерю, потому что храм и все, что связано с ним, нравилось им самим. Они не оплакивали храма, как места поклонения Богу.

Павел, напротив, утверждал что доказательством того, что ему было заповедано благовествовать Евангелие, было то, что он благовествовал его против своей воли, ибо, как он говорит, если бы я проповедовал Евангелие добровольно, т.е. если бы ему самому хотелось благовествовать, то он бы имел награду в этой жизни (парафраз, вытекающий из смысла сказанного в 1Кор 9,17). Трудно представить, что Павел заставлял себя проповедовать, что он благовествовал против своего врожденного естества. Однако вспомните его плохое зрение, отталкивающую внешность, а также чувство стыда за то, что он в молодости гнал и преследовал Христиан. А потому ничего нет удивительного в том, что для него проповедь Христа было делом, к которому он должен был принуждать себя. Очень может быть, что причиной, почему он пошел в Аравию после своего обращения, стало нежелание исполнять заповедь благовествовать Иисуса Христа (Гал 1,17,18). Несколько раз он говорит о своем страхе перестать благовествовать, а значит и потерять дар спасения. Он даже просил молиться за то, чтобы он более смело проповедовал Евангелие. Также нужно помнить, что Павел был ревностным Иудеем, что он любил народ свой. Похоже, что раньше он проповедовал обрезание среди язычников, делая из них прозелитов (Гал 5,11). И все же Павел, Еврей от Евреев, был призван быть Апостолом язычников. Возможно, было бы лучше, чтобы “специалист” проповедовать Иудеям, так и продолжал бы благовествовать евреям, тогда как рыбак Петр из наполовину языческой Галилеи, благовествовал бы язычникам. Но нет. Каждый из них был послан в противоположном направлении. И даже более того. Похоже, что Господь поставил Петра, Иакова и Иоанна на место книжников, на место законоучителей. Петру была дана власть, с согласия на небе, связывать и разрешать на земле (Мф 16,19), что было в области законников, которые связывали и разрешали, с согласия Бога, различные законы и постановления (даже а Новом Завете “связывать”, похоже в Мф 23,4 означает, “постановлять”). Они затворяли “Царство Небесное человекам”, ибо имели ключи от него (Мф 23,13). Теперь, в новом Израиле Господа, такой властью был наделен Петр. Необразованный рыбак должен был занять место ученых книжников, которое гораздо больше подошло бы Павлу. Другое раввинское представление, связанное с Иаковом и Иоанном, с сынами громовыми (Мк 3,17), когда молодые книжники стояли по левую и правую стороны учителя в синагоге на субботнем служении (отсюда и их желание встать по правую и левую руку Наставника в Царстве). Всем этим необразованным людям предстояло встать на замену ученых книжников, к которым они всегда относились с благоговейным трепетом и почтением... Теперь же им предстояло пойти против них, против своего прирожденного благоговения.

Всё это лишь подтверждает то, что Павел заставлял себя проповедовать, ибо благовестие было против его врожденного естества, однако это было именно тем, к чему Его призвал Христос - к проповедованию Евангелия (1Кор 9,17). Отказываясь получать материальную поддержку для своей работы от коринфян, он унижает себя для того, чтобы возвысить их - точно так же, как и Христос на кресте (ср. 2Кор 11,7 с Флп 2,8,9). Таким образом его отказ от вполне оправданного облегчения своей жизни, был своего рода взятием креста. Господь Иисус во время Своего земного служения запрещал многим желающим проповедовать о Нем, т.е. разглашать о Нем по своей собственной охоте (например, Мк 8,26). Молчание о делах Господа было делом против их естественного желания. Трудно найти какое-нибудь другое объяснение, почему Господь повелел Иаиру не говорить о воскрешении его дочери (Лк 8,56), ибо у него было естественное желание рассказывать об этом всем и каждому, так как все знали, что она умерла (Лк 8,53). Тем же, кто был более склонен к молчанию, наоборот, было сказано идти проповедовать (например, Мк 5,19). Возможно, что и Павел принадлежал к этой категории людей. Он предупреждал Тимофея, чтобы тот не думал, что человек может получить венец славы, добиваясь ее незаконным путем (2Тим 2,5). Может только с виду казаться, что мы продвигаемся на духовном пути к венцу - примерно так же, как тот, кто быстро построил свой дом на песке. Но не он, а тот, другой, который превозмогая свое естественное нежелание трудиться, всерьез принял все сказанное Господом будет принят в последний день, даже, несмотря на то, что, как кажется, он и не закончил своего строительства (по одному из переводов: “который строил дом свой на камне” - AV). Давайте также не забывать и об Амосе. Оправдывая себя и свое пророческое служение, он, наподобие Павлу, утверждал, что был призван Богом против своей воли. Он не был ни пророком, ни сыном пророка, и все же Господь взял от овец быть пророком Израилю, что совершенно было против его воли и желания (Ам 7,14,15).

Совсем не трудно перенести все это и на нашу жизнь. Давайте задумаемся над возможными вариантами.

• Молодому брату нравится путешествовать, как и многим молодым людям. Поэтому он и разъезжает по всему миру, заодно проповедуя. Он может говорить, что делает это ради исполнения заповеди благовествовать по всему миру, однако на самом деле он всего лишь делает то, что нравится ему.

   

• У кого-нибудь из братьев или сестер совершенно нет желания связывать себя супружескими узами с кем-нибудь из мира сего. Можно подумать, что они достигли духовных высот, о которых говорится в 1Кор 7,32, решив ради Господа оставаться в одиночестве, однако, на самом деле они поступают так, лишь потому, что поступили бы так в любом случае.

   

• Брату, например, из Китая нравится писать письма братьям из Англии, потому что ему нравится иметь друзей в Англии и совершенствовать свое знание английского языка так же, как и многим другим китайцам. При этом он может утешать себя мыслью, что он пишет эти письма из-за того, что поддерживает общение с братиями во Христе, и в то же самое время не желая общаться с такими же своими братьями из Китая.

   

• Некоторым нравится находиться среди большого количества людей, а потому они с удовольствием посещают собрания экклесии, с удовольствием встречаются с людьми. Для одинокой же сестры, жизнь которой оказалась поломанной в результате нескольких фатальных для нее встреч, да еще с четырьмя детьми на руках, посещение собрания тех, кого она считает счастливыми, беззаботными и незнающими в жизни никаких проблем, становится настоящим взятием креста. Она бы с большей охотой предпочла остаться дома, в своем мире, и совершить хлебопреломление в одиночестве.

   

• Некоторые утверждают, что они женятся, или выходят замуж, чтобы исполнить заповедь Божию, “плодитесь и размножайтесь”, хотя на самом деле подчиняются своему инстинктивному желанию делать то, что делали и делают все остальные человеки. Большинству родителей нравится уделять время и средства своим детям, и то, что многие родители Христиане чувствуют желание делать то же самое, не всегда означает, что они делают это по духовному, или Божественному побуждению.

   

• Часто говорят о том, что наградой праведного может быть его собственная праведность, его самодовольство. Особенно это заметно при пожертвованиях. Однажды Л.Г. Сарджент отчеканил о “самодовольстве нравственного пресыщения от пожертвования”. То, что мы жертвуем, и иногда очень много, не является истинным признаком пожертвования настоящей любви Бога и Его Сына, что угодно Богу (ср. с 1Кор 13). Вспомните, как часто и много Израиль приносил жертв своим идолам, что на самом деле служило лишь для удовлетворение своих собственных желаний.

   

• В каждом из нас глубоко в душе живет чувство гнева и агрессивности, которое так часто вырывается наружу под предлогом защиты Истины (с большой буквы!), когда мы обманываем самих себя, думая что нас снедает “ревность” Божия. Только представьте себе хорошо натасканного в Библии молодого, горячего и агрессивного брата, спорящего о Троице с ничего не смыслящим в Библии католиком, или же негодующую сестру, которая набрасывается на брата лишь из-за того, что тот в молитве вместо “Отче наш” сказал, “Отец наш Небесный”. В таких, довольно нереальных примерах, извинением для выпуска душевного пара, является любовь к чистоте истины. Настоящим же духовным достижением была бы защита чистоты истины без проявлений какого бы то ни было гнева.

И подобные примеры, покопавшись в глубине души, может найти каждый из нас. Однако ясно, что мы призваны взять крест Господа Иисуса. Только бы образ креста и дух Его всегда присутствовали в нас! Тогда бы мы сильнее желали служить Господу, служить с полной самоотдачей, не притворяясь, что и мы страдаем так же, как Он. Подобно Давиду нам необходимо понять, что не может быть жертвоприношения, которое бы нам ничего не стоило. Жертвоприношение только тогда имеет смысл, если заключается завет с Богом (Пс 49,5).

Мне кажется, что Господь призывает каждого из нас делать что-то такое, что нам особенно тяжело делать, что идет вразрез самому нашему врожденному естеству, вразрез всем привычным укладам нашей жизни. Это может объяснить то, почему Он иногда приказывал некоторым исцеленным говорить (возможно тем, которые от природы были молчаливы, или чем-то опозорили себя среди людей), тогда как другим приказывал молчать о Его делах (тем, кто уж больно общителен). Так, например, когда Господь попросил Петра еще раз попытаться закинуть сеть, эта просьба была против врожденного естества Петра. Он был рыболовом, он ловил рыбу всю ночь, а потому знал, что было совершенно бесполезно пытаться поймать ее снова. Он знал, что плотник ничего не может смыслить в рыболовстве. Просьба Господа раздула в нем естественную гордость специалиста, присущую человеку любой профессии. Если бы Господь Иисус приказал Петру не ловить больше рыбу, то, думаю, он охотно бы повиновался Ему. Он же попросил совершенно противоположного, попросил не в подходящий момент, а потому для Петра выйти еще раз в море и закинуть сети стало самым настоящим взятием креста. Точно так же, более подходящим кажется, что Павлу было бы лучше проповедовать Иудеям, а Петру язычникам (вспомните, что язычники подошли с просьбой к Филиппу, к уроженцу Галилеи языческой - Ин 12,20,21). Однако Господу Богу было угодно, чтобы они делали совершенно противоположное, противоположное их врожденным, естественным наклонностям. Он приказал серебряникам восстанавливать стену Иерусалима, набивая мозоли на свои чувствительные пальцы каменными глыбами (Неем 3,8,31). У Варака победоносное войско составляли “укоренившиеся в земле” простые жители, а также “владеющие тростью писца” (Суд 5,14), т.е. люди не имевшие никакого отношения к войне. Павел был послан к язычникам, Петр к Иудеям, тогда как мы думаем, что гораздо лучше было бы все наоборот. Из всех Двенадцати одному Иуде были доверены общие деньги, тогда как лучше было бы доверить их профессионалу - бывшему мытарю Матфею. Нееман был готов совершить нечто необычное и великое, ему же было сказано сделать самое трудное для него - просто окунуться в Иордане. Аврааму было приказано сделать то, что ему было сделать труднее всего - принести в жертву своего единственного и, главное, любимого сына.

Из Исх 38,23 видно, что Аголиав был специалистом по тканям, однако он был привлечен работать также и по металлу (ср. с Исх 35,34) примерно также, как в восстановлении храма участвовали и серебряники. Так что они делали не только то, что им было присуще делать по жизни, но и то, что было против их привычного естества. И Веселеил, и Аголиав делали не только то, в чем каждый из них был мастером, но и то, в чем мастером был другой.

В последних, адресованных нам словах, Господь несколько раз во 2-й и 3-й главах Откровения, повторяет: “побеждающему...”, “кто победит...” Многие, кому непосредственно были адресованы эти главы, исполняли несколько, приемлемых для них заповедей, тогда как другими, не столь удобными для них, они пренебрегали и в теории, и в жизни. Есть все основания полагать, что и у нас, как у каждого отдельно, так и у всего нашего сообщества, существует та же опасная склонность. А потому обращение, “побеждающему”, относится и ко всем нам тоже. Побеждающий, как и “те, которые соблюдают заповеди Его”, будет “вкушать от древа жизни” (Откр 2,7; 22,14). Победить значит соблюсти заповеди, победить самого себя, наше естественное нежелание повиноваться законам Божиим.

Каждый из нас по природе слабоволен и нерешителен, что мы стараемся скрыть любыми подходящими, на наш взгляд, способами. Очень многие из нас (как и тысячи людей во всем мире) живут с пониманием того, что необходимо полное и основательное изменение самого себя, пытаясь сделать это, но снова и снова терпя неудачи в попытках взять крест свой. Лично для меня это является самым настоящим мучением души. Я так часто думаю, говорю и решаю измениться... но каждый раз, когда доходит до дела, я опять терплю полное поражение. Можно, конечно, сказать, что мы все такие. Однако, лично для меня то, что “мы все такие”, слабое утешение. Не должно это успокаивать и вас, ибо и вам возможно известно то, что чувствую я. Нам необходимо испытывать душевные муки из-за того, что мы не можем сделать то, что решили делать, подражая своему Господу Иисусу, делать то, что послужило бы нашей признательностью Ему за Его любовь, явленную нам. Отречение от привычек и привязанностей без которых, как кажется, мы не можем обойтись, и есть взятие креста. Господь высмеивал фарисеев за то, что они дают десятину даже с растений, забывая при этом про настоящую милость и любовь. Как будто Он хотел сказать, что легко проявлять свою набожность давая десятину с мелочей; гораздо труднее делать то, что, действительно, нужно делать - являть собой любовь, милость и справедливость. Мы легко можем стать большими специалистами в манипулировании заповедями Божиими и соблюдать то, от чего можно было бы отказаться, не замечая, а точнее, не обращая внимание на то, на что нужно было бы обратить более пристальное внимание.

Так и крест призывает нас ежедневно жить с ним и на нем. То, что было написано о распятии Господа и суде над Ним, было прежде всего адресовано верующим в Евангелие первого столетия, которым предстояло пройти гонения и муки за свою веру. Повествование Иоанна о допросе Господа начальниками Иудейскими, которые обвиняли Его в том, что Он был лжепророк, было написано так, чтобы вдохновить и поддержать обращенных Иоанном (как называют их теологи, “Иоаннову общину”), дабы подготовить их встать перед судом Иудеев, а потому их жизнь была не только подготовкой, но и самой жизнью крестной⁽¹⁾. Им также предстояло говорить миру и свидетельствовать об истине, исполняя эту великую заповедь Господа, взяв крест свой и Его.

Понимаете ли вы то, о чем я говорю? Слышите ли вы призыв нашего Господа служить Ему, следуя за Ним, взяв крест свой? Десяти мнут достаточно, чтобы, покопавшись в себе, обнаружить ужасной ширины пропасть, отделяющую наши духовные стремления от естественных, природных склонностей и привычек к устоявшейся жизни. Если дух крестный появляется в нас, то одного этого уже достаточно, чтобы у нас появилось более тесные отношения с Тем, Кто также жил в таком же духе, а значит появились радость и спокойная уверенность в том, что и мы станем причастниками Его воскресения. Крест находится в пределах нашей досягаемости. Крест не просто страшное историческое событие, имевшее место много лет назад и длившееся всего несколько часов, о котором не хочется вспоминать, оправдывая себя тем, что это слишком ужасное зрелище для нас. Посмотрите, как Павел говорит о нем, также призывая нас жить на кресте, как жил и он. В Мк 10,44,45 записано повеление Господа: “и кто хочет быть первым между вами, да будет всем рабом. Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих”. О том же самом говорит и Павел в 1Кор 9,19: “Будучи свободен от всех, я всем поработил себя...” И еще в 1Кор 10,33: “так, как и я угождаю всем во всем, ища не своей пользы, но [пользы] многих, чтобы они спаслись”. Павел, этот очень человечный человек, взяв крест свой, являвшимся также и крестом Господним, стал также виновником спасения всех людей. Он также, как и распятый Господь, поработил себя всем. Можно, конечно, найти себе извинение в том, что у Иисуса, не то что у нас, Отцом был Сам Бог и прочее... Однако всякая ценность таких извинений пропадает, когда мы читаем слова Павла. А потому крест находится для нас, как и для Павла, в пределах досягаемости.

(1) For more on this see R. Kysar, John (Minneapolis: Augsburg, 1986) p. 273; R. Schnackenburg, The Gospel According to St. John (New York: Seabury, 1983) Vol. 3 p. 238.